7.1.6 Голубой канадский окунь. Silver-Bass.— Eupomotis aureus Walb.
Lepomis gibbosus. (рис. 7.8)
Родиной прелестного голубого, иначе серебряного (Silver-Bass), или ситцевого
(Calico-Bass), окуня, как его называют американцы, вероятно, вследствие
некоторой пестроты окраски, служат воды Канады и вообще Северной
Америки (особенно долина реки Миссисипи), где он живет в большинстве
прудов и озер.
Формой тела голубой окунь походит в молодости несколько на
обыкновенного окуня, но с возрастом становится значительно шире и
овальнее. Характерной его чертой является вырост на жаберных крышках,
образующий нечто вроде плоского ушка. Чудной же своей окраской он не
может сравниться ни с одной из наших рыб. Описать эту окраску очень
трудно, так как она представляет собой какие-то зигзаги, нечто вроде
голубой, отливающей роскошными перламутровыми переливами сетки,
накинутой по пепельно-серому фону. Особенно ярок бывает этот голубой цвет
близ жабер.
Самцы отличаются от самок не только большей яркостью голубого цвета,
но и шарлахово-красной, как бы коралловой, сережкой близ наружных краев
выступа жабер, которая у самочки хотя и имеется, но всегда желтая.
Плавники же как у тех, так и у других золотисто-желтые.
В Европу он был впервые привезен в 1877 году г. Беггом, который
часть экземпляров передал в распоряжение Парижского Общества
акклиматизации, а другую повез в Англию. Из полученных Обществом
акклиматизации несколько штук были отданы в рыбоводню College de
France и 5 штук Карбонье. Что сталось с рыбками в рыбоводне —
неизвестно, но от рыбок, полученных г. Карбонье, в 1879 году получился
приплод в более нежели 1200 штук. Приплод этот получен был г.
Карбонье в имении его в Шампаньи, в бассейне, имевшем 15 аршин в
диаметре, около аршина глубины и густо засаженном ветвистыми
растениями.
Из молоди этой около 200 рыбок было выловлено в октябре и помещено в
аквариум, а остальные, более 1000 штук, оставлены зимовать в пруду. Что
сталось с ними и перезимовали ли они, об этом Карбонье не сообщил, но
только на следующий же год рыбки эти появились в продаже по 50
фр. за штуку. Пару из них приобрел и наш покойный московский
любитель А. С. Мещерский; одна из них заснула два или три месяца по
привозе, а другая здравствовала долгое время, достигнув сантиметров 15
величины.
Со смертью Карбонье разведенные им рыбки исчезли: частью были
раскуплены любителями, частью погибли, но затем в 1887 году были
выписаны из Америки новые и опять удачно разведены, только переменили
свою кличку: Карбонье называл их сильвер-бассами, а теперь их стали
называть калико-бассами.
Размножителем их на этот раз явился парижский любитель Эмиль
Бертран. Приобретя 23 маленьких голубых окуня у выписавшего их
парижского торговца рыбами Бертеоля, он поместил их в прудик в
окрестностях Версаля, имевший около 75 аршин длины и 40 арш. ширины.
Глубина пруда у одного конца равнялась 1 арш. 5 верш., а у другого сходила
на нет. Кроме голубых окуней в пруду этом были солнечные рыбки,
лини и карпы. Посаженные окуни были очень мелки, меньше вершка,
но к концу лета достигли 3 вершков и, сделавшись половозрелыми,
выметали икру. При этом надо заметить, что во все это время их
ничем не кормили и они питались только тем, что могли найти в
пруду.
Нерест начался в июле и до конца августа повторился несколько раз.
Результатом его получились несколько тысяч рыбок. Рыбки эти начали
быстро расти и к январю старшие достигли уже вершка, т.е. в 5 месяцев того
роста, какой имели их родители в апреле, когда помещены были в
пруд. Это заставило предположить, что молодь будет следующим же
летом метать икру, что на самом деле и случилось, так как летом 1888
года во время нереста было видно на глубине около 4 вершков уже
более сотни гнезд. Все они были расположены большей частью на
ступенях каменной лестницы, спускавшейся в пруд, что ясно обозначало,
что рыба эта любит тепло, так как в этом месте неглубокая вода,
разогреваемая нагретыми солнцем каменными ступенями, должна была быть
гораздо теплее, чем в остальной части пруда. Впрочем, голубой окунь не
боится и холода, и в пруде г. Бертрана, он перенес превосходно зиму и
жил под толстым слоем льда, почти сплошь покрывавшим весь этот
пруд.
Вообще рыбка эта отличается большой выносливостью. Желая испытать,
насколько она может простираться, Бертран поместил несколько
молодых окуньков в небольшую лужу, в которую вливаются воды,
сильно пропитанные навозом и температура которых поднимается часто
выше +25° Р. Но, несмотря и на эти столь неблагоприятные условия,
рыбки жили очень хорошо и быстро увеличивались в росте, так что
экземпляры, имевшие в апреле едва 2 см, в августе доходили уже до 8
сантиметров.
В аквариуме прелестная рыбка эта живет очень хорошо и требует только
зимой теплой (в +15° по Р.), часто освежаемой воды и умеренного освещения,
а летом, особенно во время нереста, более сильного освещения, отчасти
солнечного припека, и даже не мечет икры, если вода не достигает +18° или
+20° по Р.
Нерест этой рыбки в аквариуме совпадает большей частью с первыми
теплыми майскими днями. Рыбки расцвечаются в свои самые яркие
краски, и самцы начинают друг друга преследовать, отыскивая случая
подраться, причем драки эти бывают нередко настолько отчаянны, что
кончаются смертью кого-либо из соперников. А потому, как только
наступает весна, окуней этих лучше всего рассадить тотчас же парами в
отдельные аквариумы; эти последние должны быть по возможности
обширны, уровень воды быть не выше 5—6 вершков, а грунт их состоять
непременно из чистого песка. При этом их надо как можно больше
кормить.
Помещенная сюда парочка быстро свыкается с новым своим жилищем, и
самец почти на другой же день принимается за разыскание подходящего для
будущего гнезда места. Облюбовав такое местечко, он прежде всего начинает
вырывать с корнем все растущие на этом месте растения, а те, которые он не
в силах вырвать, крошит на мелкие кусочки, так что через некоторое время
вся поверхность аквариума покрывается плавающими, вырванными из
грунта растениями и их кусками.
Очистив таким образом от растительности облюбованное им местечко, он
начинает хвостом и заднепроходным плавником разметать песок и образует в
нем вскоре имеющее вид конуса или чаши углубление, диаметр которого
зависит от величины рыбки и в аквариуме обыкновенно доходит до 2—3
вершков.
На все устройство это самец употребляет около недели, а затем
приступает к ухаживанию за своей подругой. Он то бьет ее, то ласкается к
ней, причем рыбки нередко становятся рядышком, но головами в разные
стороны и, помахивая хвостиками и дрожа всем телом, кружатся на одном
месте.
Ухаживая за самкой, самец, однако, не спускает глаз с своего гнезда и
приблизившуюся к нему всякую другую рыбу немедленно отгоняет, а если
видит подходящего к аквариуму человека, то принимает грозный вид,
оттопыривая жаберные крышки, и даже выпрыгивает из воды (особенно если
заглянуть в это время в аквариум сверху).
Наконец наступает икрометание. Самка выплывает из чащи растений, в
которую обыкновенно укрывается от дружеских побоев своего ухаживателя,
и рыбки, нагнувшись друг к другу в положении сторон полураскрытой
книги, оплывают несколько раз вокруг гнезда, причем самка мечет
икринки, а самец тут же их поливает молоками. Икринки мечутся не
в ямку, а на окружающие их края более крупные песчинки. Такие
оплыванья вокруг ямки производятся несколько раз через каждые
5—10 минут и в общем количество выметанных икринок доходит до
нескольких сот. Все икрометание длится часа 3. Но все это время стекла
аквариума, исключая обращенного к свету, следует завесить чем-нибудь
темным.
По окончании икрометания охранителем икры остается один только
самец, который беспощадно бьет самку и отгоняет ее от гнезда и, стоя над
икрой, производит грудными плавниками постоянно обновляющийся ток
воды. Самку лучше на это время, осторожно отогнав в уголок, выловить и
пересадить в другое помещение.
Мальки выклевываются на 3—5-й день и в первое время совершенно
беспомощно лежат кучкой в ямке гнезда, куда скатываются по выходе из
икры. Тело их имеет эллипсоидальную форму и состоит главным образом из
крупного желточного пузыря и громадных, сравнительно с величиной
малька, глаз. Желточный пузырь всасывается дней через 10—15, после чего
рыбки начинают плавать самостоятельно, сначала очень неуклюже только в
вертикальном, а потом уже в горизонтальном направлении. В это время
самца следует удалить и начать кормить их мелкими циклопами и
дафниями.
Выведшиеся в мае и июне мальки растут довольно быстро и к осени
достигают 1/
2 вершка, а на 5—6 месяце становятся уже очень бойкими
серенькими полупрозрачными рыбками, плавающими быстро по аквариуму
стайками, рассыпающимися при малейшем испуге в разные стороны.
Характерной голубой металлической окраски своих родителей рыбки
эти, однако, в это время еще не имеют и получают ее лишь гораздо
позднее. Впрочем, как эта последняя, так и самая быстрота прироста и
развития мальков зависят, как всегда, от количества пищи и силы
притока воздуха в аквариуме; но обыкновенно к следующей весне
большинство из мальков становятся уже половозрелыми и может метать
икру.
До года голубые окуни отличаются очень мирным нравом и представляют
приятных обитателей для аквариумов со смешанным населением; но
уже после года, особенно же те, которые достигли половой зрелости,
становятся крайне буйными и забивают не только других видов рыбок, но и
себе подобных. Бывали случаи, что, помещенные в аквариумы без
растительности, они даже забивали своих собратьев до смерти, и
петроградский любитель г. Набатов, напр., рассказывает, что однажды из 8
имевшихся у него рыб в одно лето он потерял четырех самцов, трупы
которых были до того изранены, что не оставалось ни одного здорового
места.
Так же жестоко убивает и самец помещенную с ним самку, если она
почему-либо ему не нравится (может быть, когда она не готова еще к
икрометанию), а потому во избежание этого советуют отсаживать самца не с
одной, а с несколькими самками. Тогда он выбирает себе подходящую, а
остальных только разгоняет. Такой случай был у московского любителя В.
К. Ильина и все окончилось быстро и мирно.
Прелестные эти рыбки имеются теперь повсюду, но надо, к прискорбию,
сказать, что вследствие, вероятно, помесей с другими родственными им
американскими окуневыми или же, может быть, вследствие вырождения от
кровосмешения между родственниками не имеют уже той дивной голубой
перламутровой окраски, какой обладали первые привезенные в Европу
экземпляры, которые, действительно, невольно поражали всякого видевшего
их в первый раз. Теперь эта окраска получила грязно-зеленоватый оттенок и
как-то потускнела, даже и самое характерное для самцов ярко-красное
пятно на жабрах сделалось каким-то оранжевым. Конечно, и теперь
попадаются хорошо окрашенные экземпляры, но они уже редки, и все
привозимые из Германии в большинстве случаев имеют отвратительную
окраску.
Рыбки эти настолько оказались неприхотливыми, что без труда
размножились в европейских прудах и одно время составляли население
даже некоторых подмосковных прудов.
|