7.1.2 Амия.— Amia calva L. (рис. 7.4)
Интересная рыба эта принадлежит, как и ильная, к подклассу ганоидных и
является единственным в наше время представителем ископаемого, богатого
в триасовый период видами, семейства Amiidae.
В настоящее время она водится в реках южных штатов Северной
Америки, прилегающих на восток от Скалистых гор к территории
Вайоминга. Характерной чертой ее строения являются ее круглая,
налегающая друг на друга, как у костистых рыб, твердая толстая
эмалевая чешуя и позвоночник, который не кончается у основания
хвоста, а идет едва заметным продолжением вверх между 5 и 6 лучами
хвостового плавника. Кроме того, передний край всех плавников,
а особенно хвостового, снабжен одним или двумя рядами больших
пилообразных чешуек, что, как известно, существует также и у осетров.
Интересны также имеющиеся у их носовых отверстий довольно длинные
трубочки, которые, по всей вероятности, имеют свое какое-нибудь особое
назначение.
Окраска ее двутоновая: темно-коричневая и молочно-кофейная, но пестрая.
Особенно же красиво испещрены спинной и хвостовой плавники, из которых последний
у самца2
имеет большое характерное темное пятно, отсутствующее на плавнике у
самки. Ко времени нереста грудные, брюшные и заднепроходный плавник
принимают ярко-зеленую окраску, а нижняя половина хвостового становится
красно-коричневой. Такую же окраску может принимать рыбка и в том
случае, если ее помещают в более теплую, нежели обыкновенной комнатной
температуры, воду.
На воле рыба эта достигает до 3/
4 арш. длины и весит более 1 пуда.
Пасть ее хотя и кажется маленькой, но очень сильно расширяется и может
поглощать удивительно крупные куски. Пасть эта усажена двумя рядами
зубов, из которых первый, выходящий наружу ряд снабжен частыми,
чрезвычайно острыми зубами, а второй, внутренний (которого не
видно, когда рыба раскрывает пасть), состоит из тупых, плоских
зубов.
Плавательный пузырь ее спереди вилообразно раздвоен и служит не
только для плавания, но и для вдыхания атмосферного воздуха, для чего
рыба поднимается на поверхность, раздвигает широко жабры и, не выпуская
находящегося еще в пузыре воздуха, вдыхает в себя с силой атмосферный.
Такое вдыхание бывает тем чаще, чем грязнее вода, и, по всей вероятности,
здесь происходит такой же обмен углекислоты на кислород, как у дышащих
легкими животных.
Размножение амии на родине происходит в мае и июне. Если время это
совпадает с разлитием рек, то рыбы не остаются в реках, а уходят из них на
поля, мечут икру на траву и водяные растения, которые свивают
наподобие гнезд, и сторожат ее, пока из нее не выведутся мальки,
что происходит обыкновенно очень быстро, так как через 24 часа
некоторые яички начинают уже лопаться, и из оболочек икры появляются
мальки. При этом, если вода не начнет сейчас убывать, то самцы не
покидают молодь, которая в это время следует за ними всюду стайкой еще
в продолжение 2—3 недель, а если реки начнут входить в русло, то
уходят, предоставляя уход за своим потомством уже самой природе. В
последнем случае выведшиеся здесь мальки остаются в бочагах и
образующихся на полях прудках и канавах до следующей весны, и
выжившие из них только в эту весну при новом половодье переселяются уже
в реки.
Нерестятся амии не парами, а образуют маленькие стаи, состоящие из
одной самки и нескольких самцов, которые постоянно крутятся на
одном месте и придавливают, подобно укладывающимся на траве
собакам, находящиеся на их пути растения. Эти растения и образуют
впоследствии гнезда. Выметываемые самкой икринки падают на растения и
приклеиваются, а крутящиеся тут же самцы поливают их своими
молоками.
Введением амии в Европу мы обязаны фон ден Борне, который выписал
ее два раза из С. Америки: один раз из Нью-Йорка, а другой — из
Висконсина. Второй транспорт получен был в 1898 году и состоял из 6
рыбок. При этом привезший его комиссионер сообщил, что амии с темным
пятном встречаются на родине в обилии, а амии без пятен составляют
большую редкость. По счастью, одна из привезенных рыбок оказалась
совершенно без пятна, а у другой оно было едва заметно. Привезенные рыбки
сидели в столь маленькой жестянке, что не могли не только хорошенько
повернуться, но даже и выпрямиться и тем не менее благополучно перенесли
длившееся более 15 дней путешествие и доехали все до одной, чем доказали,
насколько они выносливы.
По привозе рыбки были посажены в пруд с довольно вязким грунтом и
очень небольшой глубиной. Самые глубокие места достигали едва 11/
2
аршина.
Прошло уже два года, и ничто не показывало, что рыбки намерены
нереститься, как вдруг около 3 июня под большим кустиком травы на очень
мелком месте была замечена большая стайка рыбешек, толпившихся плотной
кучкой и оберегавшихся старой рыбкой, которая как бы находилась среди
них. Стайку эту удалось выловить почти целиком. Тогда стали наводить
справки, и оказалось, что в конце мая или начале июня в жаркий день один
из приставленных к прудам рабочих слышал шлепанье рыбы, обозначавшее,
вероятно, их нерест, но счел недостаточно важным, чтобы сообщить об
этом управляющему. На основании этого можно было заключить, что
достигавшие уже при поимке их 3 см длины рыбки имели около 6
недель.
Рыбок этих кормили дафниями и инфузориями. Крупные же рыбы ели
исправно других рыб и особенно лягушек, которых вследствие этого в пруду
совсем не было видно.
У выведшихся рыбок была голова тупая, напоминавшая сильно голову
форели, и на хвостовом плавнике очень ясно выделялось окончание
позвоночника, которое у взрослых едва заметно. Все плавники были
окрашены в красноватый цвет, особенно же хвостовой, который снабжен был,
сверх того, еще и более темной оторочкой.
Амии рыбы чрезвычайно бойкие и плавают быстро то туда, то сюда.
Аппетит у них страшный. Будучи сами небольшими, они легко заглатывают
громадные для своей величины куски. Лучшая, по-видимому, для них
температура комнатная, но они прекрасно переносят и холод, так как уже не
раз зимовали прямо в пруду.
Рыбы эти безвредны, только пока они маленькие, но, достигнув 3—4
вершков, становятся истыми разбойниками, которые не щадят ничего.
Раскрывая пасть, как сомы, они заглатывают тогда столько пищи, что она
образует в животе их какой-то ком вроде мешка. Кроме сырой говядины они
едят с удовольствием рыб и особенно лягушек.
В аквариуме амии очень интересны, хотя во взрослом состоянии довольно
ленивы. Они оживляются обыкновенно только тогда, когда почувствуют
мясо, которое схватывают не только во время падения, но и, подплывая к
поверхности, стараются выхватить из рук. Наевшись до того, что чуть не
лопнут, они лениво лежат неподвижно на дне или на растениях и, как змеи,
переваривают пищу. Свой разбойнический нрав они проявляют и
в аквариуме. Особенно же хищническая их охота начинается под
вечер, в темноте. Тогда в случае голода они не прочь пожрать и своих
собратьев, почему любителям, желающим сохранить своих амий в целости,
рекомендуется постоянно заботиться о том, чтобы они были все хорошо
накормлены.
Один немецкий наблюдатель шутки ради разделил свой довольно
большой аквариум на две части стеклом, причем в одну половину посадил
амий, а в другую молодых телескопов. И надо было видеть, говорит он, с
каким остервенением бросались они к стеклу и стукались о него мордами,
желая наброситься на плававших по ту сторону телескопов. Почувствовав
голод, они становились у этого стекла рядком и, дрожа всем телом, по целым
часам не отходили от него. Другой не менее любопытный случай
произошел у известного московского любителя B.C. Мельникова.
Он поместил в аквариум к своим амиям на ночь двух громадных
аксолотов, нисколько не подозревая, что вдвое меньшие их амии могут
нанести им какой-либо вред. Но каков же был его ужас, когда на
следующее утро он нашел этих громадных животных совершенно
истерзанными. От одного из них оставались только клочки, а у другого были
объедены жабры, откусан хвост и местами на теле повырваны куски
мяса.
Амии приручаются легко и в скором времени берут пищу из рук. Мясо
они едят охотно, но предпочитают живую рыбу и дождевых червей, которых
заглатывают чуть не целиком. С удовольствием они гоняются также за
крупными дафниями.
Поднимаясь к поверхности, чтобы запастись воздухом, амии не
выпускают из себя пузырей воздуха, а только вдыхают его в себя. Вдыхания
эти они производят через известные промежутки времени, что зависит как от
чистоты воды, так и от дыхательного аппарата самих рыб. Некоторые
поднимаются по 5—6 раз в две минуты, другие же остаются под водой без
обновления воздуха по 1/
4 часа и более. Жить они могут во всякой воде, но
предпочитают чистую и чувствуют себя, по-видимому, в ней гораздо
лучше.
Интересны также движения их спинного позвонка, которого лучи
переливаются постоянно как бы под влиянием какого сильного тока воды
или ветра. Что за причина такого переливания — пока неизвестно.
Растений в аквариуме рыбы эти, по-видимому, не любят и, как кажется,
даже вырывают их из земли. По крайней мере, многие любители, засадив
прекрасными растениями аквариум, где находились рыбы, находили его в
скором времени совершенно изрытым, а растения повыдернутыми. При этом
рыбы докапывались даже до находившегося под слоем песка чернозема и
поднимали в воде страшную муть. Разрушение было производимо в
большинстве случаев с такой силой, с какой даже нельзя было его
предположить.
В аквариуме приплода от этих рыб, насколько мне известно, до сих пор
получено не было, но интересно было бы даже понаблюдать уже одно
развитие их икринок, так как икра у амий голобластическая, т. е. такая, как
у лягушек, и развивается совершенно иначе, чем икра костистых рыб, к
которой мы привыкли. Наблюдения над развитием этой икры можно
производить, конечно, только при помощи хотя и не очень сильно
увеличивающего, но все-таки микроскопа.
|